Общественное производство и общественное богатство

Здесь же можно отметить, что метод Робинзонады, когда в качестве примера рассматривается отдельный человек (один из широко применяемых методов исследования в экономической теории), живущий на необитаемом острове, не противоречит утверждению об общественном характере производства. Робинзонада помогает лучше уяснить механизм рационального экономиче ского поведения отдельного человека, но этот механизм не перестает действовать, если от модели Робинзона мы переходим к реалиям общественного производства. Может показаться, что с изучением общественного производства связан только раздел «макроэкономика», а «микроэкономика» имеет дело только с отдельными хозяйствующими индивидуумами. Действительно, при изучении микроэкономики нам чаще всего придется брать в качестве примера отдельного производителя или потребителя. Но при этом нужно помнить, что эти субъекты действуют в системе общественного разделения труда и в системе ограничений, налагаемых общественными институтами (например, институтом собственности).

Общественное богатство выступает как результат процесса производства. Традиционное понимание общественного богатства, восходящее к основоположникам классической шкалы, характеризует его как воплощенный в материальных благах накопленный прошлый труд предшествующих и настоящего поколений. А К.Маркс отмечал, что все, что «не является результатом человеческой деятельности, результатом труда, есть природа и в качестве таковой не является социальным богатством». Не вдаваясь сейчас в полемику о том, каков вклад каждого из факторов производства в создание богатства (а разные школы в экономической теории поразному освещают эту проблему), заметим, что А.Смит, Д.Рикардо, К.Маркс отводили именно труду решающую роль. Правда, К.Маркс подчеркивал мысль У.Петти о том, что «труд — отец богатства, земля — его мать», и это выражение еше встретится на страницах нашего учебника в связи с теориями стоимости. Сейчас же важно подчеркнуть, что современная западная экономическая мысль все чаще критикует тезис о материальном содержании богатства. Так, американский экономист П.Хейне говорит о том, что «слово материальный на самом деле не имеет смысла в сочетании с такими словами, как богатство или же благосостояние»Экономический рост, по мнению Хейне, состоит не в увеличении производства вещей, а в увеличении богатства. А богатство — это все, что люди ценят. Такое определение богатства позволяет включить в это понятие и профессиональные знания, и природные ресурсы, и природные способности человека, и свободное время (о последнем как о специфической форме богатства писал еще К.Маркс). С теоретической точки зрения подобное понимание богатства позволяет высветить многие грани этой экономической категории. Однако, когда речь идет о статистических расчетах и международных сопоставлениях национального (общественного) богатства, это широкое определение делает затруднительным и если вообще возможным и конкретные цифровые подсчеты. Нельзя забывать и о том, что общественное богатство можно представить как в натуральной, так и в денежной форме, следовательно, изменение стоимости самих денег может привести и к различным оценкам одного и того же количества материальных благ. Изменение оценок людей может привести к изменению реальных размеров богатства той или иной страны. Так, в бывшем Советском Союзе производилось в год такое количество обуви, которое превышало аналогичный показатель Англии, Франции и ФРГ, вместе взятых. Абсолютные размеры производства цемента, металлорежущих станков и др. также превосходили показатели развитых промышленных стран. Но было л и действительно создание всех этих вещей богатством, если, например, отечественную обувь потребители покупали лишь тогда, когда не находили импортной?